Маска, какой ты молодец! Создал такую замечательную тему! Сонеты Шекспира прекрасны! *__* А я, пожалуй, запощу знаменитый стих Эдгара По.

«Ворон»

Погруженный в скорбь немую и усталый, в ночь глухую,
Раз, когда поник в дремоте я над книгой одного
Из забытых миром знаний, книгой полной обаяний, -
Стук донесся, стук нежданный в двери дома моего:
"Это путник постучался в двери дома моего,
Только путник - больше ничего".

В декабре - я помню - было это полночью унылой.
В очаге под пеплом угли разгорались иногда.
Груды книг не утоляли ни на миг моей печали -
Об утраченной Леноре, той, чье имя навсегда -
В сонме ангелов - Ленора, той, чье имя навсегда
В этом мире стерлось - без следа.

От дыханья ночи бурной занавески шелк пурпурный
Шелестел, и непонятный страх рождался от всего.
Думал, сердце успокою, все еще твердил порою:
"Это гость стучится робко в двери дома моего,
Запоздалый гость стучится в двери дома моего,
Только гость - и больше ничего!"

И когда преодолело сердце страх, я молвил смело:
"Вы простите мне, обидеть не хотел я никого;
Я на миг уснул тревожно: слишком тихо, осторожно, -
Слишком тихо вы стучались в двери дома моего..."
И открыл тогда я настежь двери дома моего -
Мрак ночной, - и больше ничего.

Все, что дух мой волновало, все, что снилось и смущало,
До сих пор не посещало в этом мире никого.
И ни голоса, ни знака - из таинственного мрака...
Вдруг "Ленора!" прозвучало близ жилища моего...
Сам шепнул я это имя, и проснулось от него
Только эхо - больше ничего.

Но душа моя горела, притворил я дверь несмело.
Стук опять раздался громче; я подумал: "ничего,
Это стук в окне случайный, никакой здесь нету тайны:
Посмотрю и успокою трепет сердца моего,
Успокою на мгновенье трепет сердца моего.
Это ветер, - больше ничего".

Я открыл окно, и странный гость полночный, гость нежданный,
Ворон царственный влетает; я привета от него
Не дождался. Но отважно, - как хозяин, гордо, важно
Полетел он прямо к двери, к двери дома моего,
И вспорхнул на бюст Паллады, сел так тихо на него,
Тихо сел, - и больше ничего.

Как ни грустно, как ни больно, - улыбнулся я невольно
И сказал: "Твое коварство победим мы без труда,
Но тебя, мой гость зловещий, Ворон древний, Ворон вещий,
К нам с пределов вечной Ночи прилетающий сюда,
Как зовут в стране, откуда . прилетаешь ты сюда?"
И ответил Ворон: "Никогда".

Говорит так ясно птица, не могу я надивиться.
Но казалось, что надежда ей навек была чужда.
Тот не жди себе отрады, в чьем дому на бюст Паллады
Сядет Ворон над дверями; от несчастья никуда, -
Тот, кто Ворона увидел, - не спасется никуда,
Ворона, чье имя: "Никогда".

Говорил он это слово так печально, так сурово,
Что, казалось, в нем всю душу изливал; и вот, когда
Недвижим на изваяньи он сидел в немом молчаньи,
Я шепнул: "как счастье, дружба улетели навсегда,
Улетит и эта птица завтра утром навсегда".
И ответил Ворон: "Никогда".

И сказал я, вздрогнув снова: "Верно молвить это слово
Научил его хозяин в дни тяжелые, когда
Он преследуем был Роком, и в несчастьи одиноком,
Вместо песни лебединой, в эти долгие года
Для него был стон единый в эти грустные года -
Никогда, - уж больше никогда!"

Так я думал и невольно улыбнулся, как ни больно.
Повернул тихонько кресло к бюсту бледному, туда,
Где был Ворон, погрузился в бархат кресел и забылся...
"Страшный Ворон, мой ужасный гость, - подумал я тогда -
Страшный, древний Ворон, горе возвещающий всегда,
Что же значит крик твой: "Никогда"?

Угадать стараюсь тщетно; смотрит Ворон безответно.
Свой горящий взор мне в сердце заронил он навсегда.
И в раздумьи над загадкой, я поник в дремоте сладкой
Головой на бархат, лампой озаренный. Никогда
На лиловый бархат кресел, как в счастливые года,
Ей уж не склоняться - никогда!

И казалось мне: струило дым незримое кадило,
Прилетели Серафимы, шелестели иногда
Их шаги, как дуновенье: "Это Бог мне шлет забвенье!
"Пей же сладкое забвенье, пей, чтоб в сердце навсегда
Об утраченной Леноре стерлась память - навсегда!.."
И сказал мне Ворон: "Никогда".

"Я молю, пророк зловещий, птица ты иль демон вещий,
Злой ли Дух тебя из Ночи, или вихрь занес сюда
Из пустыни мертвой, вечной, безнадежной, бесконечной, -
Будет ли, молю, скажи мне, будет ли хоть там, куда
Снизойдем мы после смерти, - сердцу отдых навсегда?"
И ответил Ворон: "Никогда".

"Я молю, пророк зловещий, птица ты иль демон вещий,
Заклинаю небом. Богом, отвечай, в тот день, когда
Я Эдем увижу дальней, обниму ль душой печальной
Душу светлую Леноры, той, чье имя навсегда
В сонме ангелов - Ленора, лучезарной навсегда?"
И ответил Ворон: "Никогда".

"Прочь! - воскликнул я, вставая, - демон ты иль птица злая.
Прочь! - вернись в пределы Ночи, чтобы больше никогда
Ни одно из перьев черных, не напомнило позорных,
Лживых слов твоих! Оставь же бюст Паллады навсегда,
Из души моей твой образ я исторгну навсегда!"
И ответил Ворон: "Никогда".

И сидит, сидит с тех пор он там, над дверью черный Ворон,
С бюста бледного Паллады не исчезнет никуда.
У него такие очи, как у Злого Духа ночи,
Сном объятого; и лампа тень бросает. Навсегда
К этой тени черной птицы пригвожденный навсегда, -
Не воспрянет дух мой - никогда!

Маска, ты тоже поклонник творчества По? Я еще со времен школы им увлеклась. И к слову, Рембо ты наверняка знаешь. По идее, в курсе зарубежной литературы для старшей школы должно было присутствовать изучение символистов... Хотя, хз, какая сейчас в школах программа!

Маска, хорошие стихи... А вот одна из моих любимых песен у волшебной Флоренс (Florence and the Machine)...

Bedroom hymns

This is as good a place to fall as any
We'll build our alter here
Make me your Maria
I'm already on my knees
You had Jesus on your breath
And I caught him in mine
Sweating our confessions
The undone and the divine
This is his body
This is his blood

Such selfish prayers
And I can't get enough
Oh, whoa, whoa, yeah

Spilled milk tears,
I did this for you
Spilling over the idol

The black and the blue

The sweetest submission
Drinking it in
The wine, the women, the bedroom hymns
'Cause this is his body
This is his love
Such selfish prayers and I can't get enough

Whoa, whoa, yeah
I can't get enough

I'm not here looking for absolution
Because I found myself an old solution
I'm not here looking for absolution
Because I found myself an old solution

This is his body
This is his love
Such selfish prayers, I can't get enough

This is his body
This is his love
Such selfish prayers, I can't get enough
Whoa, whoa, yeah
I can't get enough
Whoa, whoa, yeah
I can't get enough
Whoa, whoa, yeah

Спальные песнопения

Это лучшее место для грехопадения.
Здесь мы построим наш алтарь.
Сделай меня своей Марией.
Я уже на коленях.
В твоем дыхании был Иисус —
Я уловила его своим.
Потом проливаются наши исповеди,
Незавершенный и божественные.
Вот его тело.
Вот его кровь.

Столь эгоистичные молитвы.
А мне мало.
Да, да, да

Падали молочные слезы.
Я это для тебя сделала.
Лила их над идолом.

Черно-синее.

Сладчайшее подчинение.
Впускаю в себя.
Вино, женщины и спальные песнопения.
Ведь это его тело
Это его любовь
Столь эгоистичные молитвы. Мне мало.

Да, да, да
Мне мало.

Не ищу тут отпущения грехов.
Я ведь нашла себе хорошее решение.
Не ищу тут отпущения грехов.
Я ведь нашла себе хорошее решение.

Вот его тело.
Вот его кровь.
Столь эгоистичные молитвы. А мне мало.

Вот его тело.
Вот его кровь.
Столь эгоистичные молитвы. А мне мало.
Да, да, да!
Мало мне.
Да, да, да!
Мало мне.
Да, да, да!