Почему-то гости поместья очень любили ночные фуршеты. Для него это было немного странно, ведь люди – это такие существа, которые спят ночью и бодрствуют днем. Эти же люди не подходили ни под какое определение, бодрствуя и днем, и ночью. Некоторые из них были активны и устремлены, другие - амбициозны, третьи – любопытны, и каждый хотел знать больше остальных. Поэтому сон становился роскошью. В этот вечер новые гости поместья спешили познакомиться с теми, кто уже успел прижиться во владениях Герцогини, те, в свою очередь, присматривались к новым лицам, решая, кого и как можно использовать ради своего удовольствия. В целом, и те, и другие были невероятно лживы и лицемерны и стоили друг друга. Ну а внешне – блеск и роскошь, смех, звон бокалов, красивые женщины, обходительные мужчины, даже Элеонора соизволила явиться на светский раут и теперь присматривалась к гостям, изучала их хищным проницательным взглядом. Страшная женщина, даже для него. Он на ее пути не появлялся и вообще был идеально незаметным слугой, если не вглядываться в его лицо, глаза… Валет скользил между гостями, успевая услужить всем, кто мог быть хоть немного интересен его госпоже. Ему нужно было увидеть эти лица, чтобы знать, о ком пойдет речь.
Внезапный шум позади Валета заставил слугу обернуться. В другом конце зала творилось невесть что - и все на его плечи. Двое не слишком трезвых и разумных господ повздорили, кого-то не поделили. Правда, разгоравшееся недоразумение искусно уладила красавица-Делора, которую мужчины слушались, словно привороженные, так что одной проблемой для Валета Червей стало меньше, хотя... Впереди него вырисовывалась еще одна очень статная и, судя по всему, порядком разгневанная "проблема", которая теперь ненавязчиво требовала его к ответу. Склонив голову, слуга демонически улыбнулся. Кажется, герцогиня затеяла несколько новых игр... В противном случае, у гостей поместья не бывает такого взгляда. Как ни в чем не бывало, Валет приблизился к леди, отчего-то казавшейся ему смутно знакомой. Учтиво поклонившись, он поспешил поприветствовать ее:
- Доброй ночи, миледи. Чем я могу служить Вам в столь поздний час? - уголки губ дворецкого вежливо дрогнули в полуулыбке, но сразу же после этого его лицо приняло абсолютно нейтральное выражение. Темные глаза слуги внимательно и выжидающие смотрели на гостью.

Девушка выглядела напряженной, напряженной настолько, что грозила лопнуть, как струна. Валет любил такое состояние в людях, в такие моменты они были особенно уязвимы и нередко принимали решения, за которые потом приходилось долго расплачиваться. А это значило, что будет интересно. Поэтому слуга и не спешил приблизиться к девушке, заставляя ее ждать, играя с ее восхитительным нетерпением и гневом. Конечно, она держалась как истинная леди и старалась вести диалог спокойно, возможно, кого-то другого ей даже удалось бы провести, но демон очень чутко ощущал перепады настроения людей, гостей Герцогини. Так что и сейчас миловидная леди не была загадкой для него. Загадкой было то, что привело ее в такое настроение и почему за это должен был отвечать он.
- Вы правы, - тихо отозвался слуга на вопрос и поклонился девушке, - мое имя Валет Червей. Чем я могу быть Вам полезен? – терпеливо повторил дворецкий, хотя глаза его сверкнули неким раздражением. Наконец, леди соизволила рассказать ему суть своей проблемы. Мужчина лишь удивленно приподнял бровь. Он искренне не понимал, как этот факт относится к нему и какие события могли послужить тому виной. Поэтому Валет смотрел на девушку неотрывно самым непонимающим и "оскорбленным до глубины души" взглядом. Иногда он слегка прикрывал глаза, словно ему было стыдно за то, что его отчитывали, но все это казалось скорее актерской игрой, нежели искренними чувствами.
- Миледи, я физически не могу знать всего, - покачал головой Валет Червей, когда девушка закончила свой рассказ. Между тем его взгляд, проникающий внутрь собеседника, будто бы говорил за него: "Разумеется, я все знаю, но вам ничего не скажу". Он нарочито играл не слишком искусно, показывая свою истинную сущность, раззадоривая девушку, готовую попасться в расставленные сети. Контраст его удивленного невинного голоса и издевательского взгляда не на шутку выводил из себя. Кажется, этот дьявол-человек хотел сказать что-то еще, но его собеседница перебила его требованием посетить герцогиню. Глаза дворецкого на миг расширились от удивления и тут же вновь сузились в томный кошачий взгляд, манящий, но не раскрывающий ничего. - Герцогиня очень сожалеет о том, что не смогла поприветствовать своих гостей лично. Но она буквально только что вернулась в поместье, крайне изнуренная, так что я не думаю, что это хорошая идея... - сверкающие глаза миледи не дали ему закончить фразу. Капкан захлопнулся. Валет Червей лукаво улыбнулся и не стал перечить гостье герцогини больше. Сделав приглашающий жест рукой, пропуская девушку вперед, он приблизился к ней и тихо произнес:
- Прошу Вас. Конечно, как только узнаю, миледи...

>> Покои Герцогини

Безумие в жизни Ветра двигалось волнообразно. При этом, как ни странно, обрушивалось оно на него всегда внезапно, так же внезапно и убиралось восвояси. Поначалу граф сам поражался то и дело происходящему вокруг него сумасшествию, но со временем он к этому привык, научился получать некое садистское удовольствие от постоянного решения проблем и злоключений, ведь без них он давно бы уже загнулся от тоски. А так каждый новый день его был наполнен смыслом – выжить, сохранить то, что тебе дорого, использовать кучу новых знакомств, друзей обратить во врагов, врагов в друзей, влюбиться, разлюбить… Во всем этом хаосе ничто не оставалось неизменным. Так продолжалось до тех пор, пока стихия не повстречал Анну. В связи с тем, что молодые люди стали почти единым целым, юная леди была обречена на сумбур жизни Ветра, при этом, забавно, оказалась от него же защищена. Так что Анна осталась неизменной, где бы Ветер ни шатался. А шатался он часто и подолгу, просто потому что натура такая. Так вот, выдалась у графа свободная неделя спокойствия, почти что отпуск для несчастной стихии. В это время Ветер занялся изучением поместья, но не как все адекватные люди, а едва уловимым теплым дуновением ветра. Так, если быть уж совсем честным, можно было много куда пролезть, много чего увидеть, услышать и узнать. Графа интересовало первое. Он все же изучал поместье, а не собирал чужие грязные делишки. И все же ему довелось увидеть несколько любопытных сцен, где ему присутствовать явно не стоило. А еще найти несколько интересных для обыкновенного особняка помещений. Поместье все больше удивляло и завораживало графа и, признаться, настораживало, если даже не пугало. От всей этой сомнительной информации и нежеланных мыслей юноша решил отвлечься в общей гостиной. Ему довелось заглянуть туда только мельком, но это комната сразу привлекла его внимание. Удивительно уютная, она была одинаково хороша и в дневном спокойствии, и в вечернем оживлении. Граф выбрал переходной момент и не ошибся: гостиная еще была пуста. Молодой мужчина прошелся по комнате и остановил свой выбор на одном из кресел у камина. Долго не раздумывая, стихия уютно устроился в нем, пробежался взглядом по кофейному столику, облюбовал зеленое яблоко, потянулся за ним, но отчего-то передумал и просто остался отдохнуть и насладиться тишиной. Наверняка вскоре в гостиную начнут подтягиваться другие гости поместья, так что долго это не продлится. Что ж, так было даже лучше. Ветру не хотелось надолго оставаться наедине со своими мыслями, потому что они то и дело возвращались к Бастет. Нет, он уже не испытывал к ней того рокового влечения, которое спало всего несколько дней назад, а словно бы вечность, он размышлял над теми изменениями, которые в одночасье произошли с ней, о том, поправится ли теперь несчастная девушка и что станет с ней. А еще над тем, с чего вдруг свита Герцогини оказалась так заботлива с леди. Конечно, это их долг – хранить репутацию поместья, хотя бы за его стенами, но все же…
Ветер оказался прав, и из сомнений его вывел тихий шелест платья. Граф заинтересованно поднял взгляд. В комнату вошла леди, от которой стоило большого труда оторвать взгляд, - так она была хороша собой. И все же стихии это удалось. Ветер поднялся со своего места и, мягко улыбаясь, немного склонился в знак приветствия.
- Добрый вечер, миледи, - в обычной своей уверенной и ласковой манере произнес граф, но все же не сдержался и лукаво улыбнулся уголками губ. Ему повезет, если красавица пожелает остаться, - общество такой прелестной леди доставит большое удовольствие, если, конечно, она хоть вполовину так же умна, как и красива. Ветер украдкой изучал гостью. Как ему показалось, держалась она довольно уверенно, словно знатная особа, и в ней определенно читалась гостья Герцогини. Причислить ее к кому-то из свиты казалось кощунственным. И, кроме того, улавливал юноша в ней что-то родственное, неуловимое, что невольно располагало к ней. Однако граф решил не спешить с выводами и не путать внешнюю притягательность со внутренней энергией. – Не скрасите ли Вы мой одинокий вечер? – обворожительно улыбнулся мужчина. Для кого-то, возможно, такая улыбка могла быть умышленной, но у Ветра она была в крови, а потому всегда выглядела естественно. В целом, граф всегда старался быть честным в своих чувствах. Вот и сейчас, разумеется, любому было бы сложно скрыть удовольствие от беседы с такой любопытной представительницей прекрасного пола. Озорно глядя на девушку и не сильно скрывая это, граф невольно надеялся на положительный ответ.

Ветер восхищенно замер, задержав дыхание. Ее чудесная мягкая улыбка озарила лицо девушки, сделав его еще красивее. Едва уловимо усмехнувшись, граф иронично заметил про себя, что никогда не изменится. Он не только бессовестно заглядывался на других женщин, но и не испытывал ни капли угрызений совести по этому поводу. Таковой была его сущность и страсть – свобода во всем, и никто не смог бы изменить его. Да и с другой стороны, заглядываться – не грех, а граф вполне владел собой, хоть и ощущал легкую дрожь в руках. Дождавшись, пока красавица выберет себе место, юноша опустился в свое кресло. От его взгляда не укрылось, как замечательно грациозно двигается его новая знакомая. Определенно, она ему очень приглянулась. В мягком полумраке гостиной леди смотрелась особенно роскошно: золотистые отблески пламени словно самовольно тянулись к ней, украшая золотистые волосы и прекрасного цвета платье. Ветер понимал, что не в силах отвести от девушки глаз, поэтому, чтобы не пожирать ее так бесцеремонно взглядом, посмотрел ей в глаза и замер второй раз. Ему еще не приходилось встречать таких диковинных глаз. Ни разу за всю его долгую-долгую жизнь. Это немного отрезвило мужчину. Уж не суккуб ли Вы, милая леди? – задумался стихия, но сомнение не тронуло лица графа. Напротив, Ветер улыбнулся и негромко произнес:
- Это честь для меня, миледи, - юноша уловил мимолетное движение губ незнакомки и догадался, что он упустил конец фразы. Но, кажется, он не требовал ответа, так что так было даже лучше. Стихия упивался голосом красавицы, который удивительно подходил ей и очаровывал так, что люди в ее присутствии, должно быть, забывали дышать. Из ее губ все слова казались милым кокетством, располагающим к ней. – Вы прекрасны, - едва слышно прошептал граф при упоминании о дорожном наряде. Не исключено, что леди красовалась, но этого у нее действительно было не отнять. Если она даже в пути околдовывала всех своей редкой красотой, то находиться с ней рядом в поместье становилось опасно. Впрочем, Ветер любил играть с огнем. Лукаво прикрыв глаза, он снова улыбнулся уголками губ, - Амалия… - повторил мужчина, - это словно название редкого экзотического цветка, - задумался полукровка. На деле же он думал о том, как будет правильно представиться. Ветер не спешил раскрывать свое чрезмерно говорящее имя людям, так называли его только близкие, и то многие считали это скорее прозвищем, нежели настоящим именем. Может, такой позиции и стоило придерживаться. – Граф Виндхайд, к Вашим услугам. Но так как это слишком скучно, - мужчина мягко усмехнулся, - близкие люди зовут меня Ветер. Кажется, это прозвище прочно закрепилось за мной, - наивно улыбнулся граф. Вот что он прекрасно умел, так это строить из себя святую простоту. Делал он это просто и естественно настолько, что, может, оно так и было на самом деле. Несмотря на свой возраст, Ветер всегда оставался веселым мальчишкой, в какой бы ситуации он ни оказывался. – Так значит, мне одному из первых посчастливилось повстречаться с Вами? Я и сам, признаться, в гостях у Герцогини едва более недели, - продолжил беседу юноша. Он всегда был открыт людям и относился к ним благосклонно и ласково. Барьеры где-либо, в том числе и в общении, существовали не для него, - но этого достаточно, чтобы понять, что Ее Светлость Герцогиня неуловима, словно тень, а гостям порой приходится самим заботиться о себе. Впрочем, я не против. Иначе здесь было бы очень скучно, - доверительно рассказал молодой мужчина, откинувшись на спинку кресла. Уж Ветер-то точно мог сам позаботиться о себе, чем и занимался. Правда, иногда это заканчивалось историями, подобными той, с приворотным зельем. Да и вообще-то довольно часто. Но это ничуть не смущало ни самого Ветра, ни его близких. Те, кто не искал приключений на свою голову, всегда старались держаться подальше от графа. Ветер, может, этого и не понимал, но принимал и просто радовался жизни.

Нескромно любопытный взгляд вновь задержался на манящем золоте глаз собеседницы. Граф смотрел озорно и недоверчиво, словно переспрашивая, потому что было трудно поверить в то, что такая молодая и живая леди способна была надолго остаться в одиночестве.
- Вот как? – отозвался Ветер, голос его звучал скорее утвердительно, словно он сделал для себя какие-то выводы. – Что же могло послужить тому причиной? – беззастенчиво поинтересовался юноша. Ему действительно было интересно, откуда же явилась таинственная гостья. Хотелось бы верить, что она действительно гостья. Впрочем, вела себя девушка более, чем непринужденно.
- Не стану, - заверил девушку Ветер. Давненько он не оставался наедине с представителями светского общества, так что теперь эта показная вежливость, которая была в крови у англичан, немного резала слух и забавляла. Сам граф являлся крайне сомнительным по викторианским меркам джентльменом, потому что не терпел каких-либо правил и норм, они ему давались тяжело. – О, публика здесь чрезвычайно любопытная, это вне всякого сомнения, - уголок губ графа дрогнул в ироничной усмешке. Все встречавшиеся ему люди в поместье действительно были чем-то любопытны. В худшем случае – непроходимой глупостью, но обычно было у каждого нечто такое, что притягивало взгляд или увлекало в диалог. – Если пожелаете, мы могли бы… - хотел было предложить леди прогуляться мужчина, но не успел вставить фразу целиком в радостный лепет красавицы, что вновь вызвало мягкую усмешку на его губах. Ветер всегда предпочитал прогулку времяпровождению в закрытом помещении, к тому же, ему тоже нравился сад поместья. Если в чем Герцогине и нельзя было отказать, так это во вкусе и чувстве меры. Помимо этого и прислуга поместья прекрасно справлялась со своими обязанностями. Краем уха слушая, как скачут вопросы собеседницы, Ветер внимательно изучал ее. Что-то в ней его волновало. Нечто неуловимое, интуитивное. – Бывает, - рассеянно отозвался граф. Когда девушка, наконец, спохватилась о нормах поведения, Ветру удалось вставить и свое слово. – Откуда Вы, миледи? – только и поинтересовался мужчина, все так же проницательно глядя в глаза девушки и пытаясь осознать, кто же она на самом деле.

Эта манера ведения диалога была ему так знакома. Отвечать на вопрос одновременно и по сути, и ни о чем. Это так в духе его стихии. И, кажется, не только его. Конечно, это все были только догадки, предположения, но что-то внутри нашептывало графу, что с этой загадочной и, несомненно, очаровательной леди ему еще предстоит встретиться не раз. Ветер улыбался мягко и в то же время сдержанно. С новой знакомой ему было уютно. Как ни странно, потому что поначалу юноша предпочитал держаться от людей на расстоянии. В ее случае расстояний не существовало, все пространство вокруг они заполняли вместе.
- Кажется, отовсюду понемногу, - уклончиво отозвалась девушка. Граф лишь лукаво улыбнулся. «Я знаю, что это правда», - говорили его глаза без тени задней мысли. Она определенно ему нравилась и определенно все больше. Амалия – медом разливалось на языке. Странное чувство, незнакомое, и это за столько-то лет.
- Не довелось, миледи, - вполголоса отозвался Ветер. Если быть точным, бывал он в США далекого отсюда будущего, поэтому вполне честно было признаться, что Америка данной эпохи ему совершенно незнакома. Пока он путешествовал только по Англии, но и этого ему хватало с лихвой, чтобы не только проникнуться временем, но и найти уйму приключений. – Возможно, однажды Вы покажете мне ее? – довольно фамильярно заметил молодой человек и усмехнулся. Посмотреть другую страну, да еще и в такой приятной компании… Он был бы не прочь. А сейчас все же можно было предложить его прелестной собеседнице прогулку по особняку, если бы их разговор не прервали самым бесцеремонным образом. Вообще слуга-посыльный вел себя вполне примерно и воспитанно, просто появился он совершенно не вовремя, и Ветер был ему совсем не рад. Однако, пробежав глазами строки письма, переданного ему слугой, граф изменился в лице и поднялся со своего места. – Прошу простить меня, леди Амалия, но случилось непредвиденное, и я, к огромному моему сожалению, вынужден покинуть Вас, - стихия виновато потупил взгляд в пол, а затем опустился на одно колено и коснулся губами маленькой ладошки леди на прощание. Стоило ему коснуться незнакомки, как по спине вниз пробежала горячая дрожь, словно все его тело мимолетно обожгло. Пораженный граф поспешил отстраниться и подняться на ноги. – Надеюсь, судьба сведет нас еще раз, - очаровательно улыбнулся Ветер, постаравшись скрыть свое замешательство, и неспешно покинул гостиную вместе со слугой.